______________________________________________
Помнится, в годы оголтелой реабилитации, как под патронатом Яковлева, так и в годы хрущевщины все реабилитанты вопили, что-де они невинные жертвы, так сказать, невинные овечки.
"Не был, не причастен, привлекался, но это Сталин кровушки моей хотел выпити. А я законопослушный, тихий Ван Ваныч или Марь Ванна". И получив липовую справку, тут же невинные жертвы чудесным образом превращались в борцов с режЫмом.
Господа хорошие, вы уж как-то определитесь – вы невинны или все же вы борцы. Ну, нельзя же жить в таком дурдоме, хотя бы в своем собственном сознании. А то как-то уж совсем стрёмно. Если вы невинны, то никакие вы не борцы. А если борцы, так чего ж бухтеть о несправедливости и крАвавости режЫма "кровавого" Сталина – "за что боролись…" или, так сказать, получили по заслугам. И точка.
Вот как-то не довелось мне в книжках и воспоминаниях большевиков слышать это бесконечное нытье, что типа они не виноваты, а их царизм прессовал. Никто не требовал дать им реабилитационные справки там всякие. И замечу, что они там, при распрекрасном царизме, из тюрьмы на каторгу и снова в тюрьму не по одному разу, как в вашем случае, попадали. И себя невинными жертвами не считали, а были самыми настоящими борцами с царизмом – за лучшую долю для народа, за который они и болели душой и сердцем. Замечу – не себя ради, а радели за простой народ (повторяю это для особо продвинутых).
Кстати, и умирали они там, в ссылках, к примеру, Сурен Спандарян или Анатолий Ванеев, это так, припомнилось навскидку. И таких были тысячи и тысячи. И они, замечу, не скулили и не ныли. И "Мемориал" не жаловал их особым вниманием почему-то. Видимо они в концепцию забугорских правозащитников не вписываются. Мастью, видимо, не вышли.
Но сейчас я даже не буду о большевиках писать. Они же не ровня вам. Рылом не вышли, чтобы тягаться с вашими благородиями.
Я позволю себе напомнить вам судьбу Николая Гавриловича Чернышевского, того самого – демократа, философа, литератора, который, кстати, написал свою нетленку сидя в Алексеевском равелине Петропавловской крепости. А потом царь, нимало не сомневаясь, выписал ему пропуск в Сибирь, где Николай Гаврилович провел суммарно с тюремным сроком более 20 лет.
Нерчинская каторга: Кадаинская тюрьма (царский серебряный рудник), Акатуйская тюрьма, Вилюйск – все это великолепие было предложено нашим гурманом-самодержцем литератору мировой известности.
Более того, в 1874 году арестанту было предложено написать прошение о помиловании на имя царя, но Николай Гаврилович, как настоящий борец с режимом, отказался. И вернувшись летом 1889 года в Саратов, после всех мытарств, уже в декабре того же года скончался. Само собой, что никаких реабилитаций от царизма не последовало.
Но борец с режимом Чернышевский навеки поселился в сердцах простого народа.
Владимир Ильич Ленин писал в своей работе «КРЕСТЬЯНСКАЯ РЕФОРМА» И ПРОЛЕТАРСКИ-КРЕСТЬЯНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ о Чернышевском:
"Либералов 60-х годов Чернышевский назвал «болтунами, хвастунами и дурачьем», ибо он ясно видел их боязнь перед революцией, их бесхарактерность и холопство перед власть имущими" (Здесь Владимир Ильич приводит слова Волгина - одного из героев романа Н. Г. Чернышевского «Пролог»).
Таким образом, мы видим, что вы, "господа хорошие", никакие не борцы с режимом, вы именно то, как изумительно вас охарактеризовал Николай Гаврилович - "болтуны, хвастуны и дурачье". Так это было в 60е годы XIX столетия, ничего не изменилось и теперь!
Комментариев нет:
Отправить комментарий